Cпросите: «Что такое русский рок?». И фанаты тончайших созвучий, как свора Геббельсов, немедленно схватятся за револьвер.
По злейшей иронии судьбы самая, наверное, музыкальная и артистичная группа в истории России до сих пор мало кем воспринимаетcя в качестве таковой. То ли солнце им не светит, то ли не везет. Название «Аукцыон» у жаждущей искро-метных развлечений тусовки обычно ассоциируется с мужским стриптизом в Париже, геральдической фигой Кирилла Миллера и, конечно же, с тараканьим подергиванием длинными конечностями Олега Гаркуши. С ёрническим звоном орденов на его черном костюме.
Зигзагообразный Гаркуша появился без малого десять лет назад в самоуглубленной группе малозаметного Лени Федорова, существовавшей к тому времени в лабиринтах Петербурга без малого семь лет. Ослепительный шоумен мгновенно сломал стену непонимания между простым народом и затейливой музыкой группы, обрушив последнюю в массы. С тех пор «Аукцыон» создал вот уже восемь разнообразнейших альбомов (из них два, включая только что записанный «Жилец вершин» на стихи Хлебникова, совместно с седовласым бардом-шестидесятником Алексеем Хвостенко), но Гаркуша так и остался непременной визитной карточкой ансамбля маска, навеки приросшая к лицу. Впрочем, истинный «Аукцыон» никогда особо не стремился показываться из-под этой маски, открывая свою мятущуюся сущность лишь самым пытливым. Главный создатель музыки группы гитарист и вокалист Леня Федоров, автор текстов и клавишник Дима Озерский и пять других музыкантов обширного и разношерстного ансамбля образовали, странную, хрупкую и пугливую, как лилия, субстанцию, охотно скрывающуюся за коленцами паяца от жадных глаз толпы.
Уже первый увидевший свет альбом «Аукциона» «Как я стал предателем» (1988) венчала превосходная песня, начинавшаяся со слов «Дети в сугробах шумно играют в Афганистан я через двор не пойду». Нервно лавирующий между свистом согласных вокал Лени Федорова уже здесь звучал как голос по-хорошему слабого, тонкого человека, склонного обойти стороной нахрапистый маразм жизни. В ту пору, правда, по песням «Аукцыона» еще бродили всевозможные политруки, нэпманы и давители осколков девичьих сердец, но чем дальше, тем равнодушнее становится группа к праздным запросам почтенной публики. Весь мир война, и «Аукцыон» ныряет от нее в пучину сладкого страха. Вслед за «Предателем» появляется «Дупло» (1990), испещренное песнями с говорящими названиями: «Боюсь», «Ябеда», «Вру», «Выжить», «Убьют». Бегство от безумств «блистающего мира» в маленькую уютную норку личных, укромных ужасов и кошмаров. «Скучно быть смелым», споет Федоров в одной из песен последнего изданного альбома группы «Птица» (1993).
Дикторы телевидения озвучивают идеи лидеров Гаркуша их визуализирует. Веселящий массу долговязый клоун, если приглядеться, являет собой довольно страшный образ извилистого существа, распятого на шестеренках урбанизма: зловещая марионетка безнадежности с выжженной душой и мертвыми глазами. Прикрывающий этот метафизический провал прикольный имидж в равной степени удобен и зрителю, охочему до развлечений, и группе, не склонной навязывать толпе свои тревоги.
Столь же двояка и обманчива музыка «Аукцыона». Уходящая корнями в удалой и непричесанный стиль ска один из многочисленных подарков солнечной Ямайки мировой цивилизации, она так же далека от беззаботного веселья Madness, как размыто-препарированный блюз Pink Floyd от добродушных попевок Би Би Кинга. Это перепутанный, драматичный, психоделический ска, где саксофон звучит как тонкий вой больного волка, сорвавшего ночью связки на жестокую Луну, и запредельный голос Лени Фёдорова нервный, мучительно-сладостный стон, вьющийся в гитарно-саксофонном лесу сквозь чистый шелест летающих тарелок.
Трагическая вершина «Аукцыона» лучший, наверное, в истории «русского рока» альбом «Бодун» (1991), где настроения потерянности поднимаются до гоголевских высот и даже звон железа звучит как поминальный колокол. Люди рады бы не видеть звериный оскал бытия, но, увы, накатила суть. В «Записках сумасшедшего» уже перерождающийся во врага постылого жизнелюбия Николай Васильевич заклинал абы чьими устами: «Кони, несите меня с этого света дальше, дальше, чтобы не было видно ничего, ничего». Вслед за ним «Аукцыон» создает или видит мир, где воздух боится света; а кожа слепнет, где жалеют не тех, кричат во сне, думают, но не видят, и глупо боятся пепла. Честных женщин стало меньше. «Отними у меня все, с чарующим отчаянием поет Федоров, отмени все мое зло. Уведи в нелюди. Не любить убеди». Неземная красота безысходности.
Продьюс этого альбома и феноменальная работа над ним оператора Олега Сальхова главное, что обессмертит имя фирмы SNC в веках, какие бы претензии ни предъявлялись к ней нашими правдолюбцами.
Последующие два альбома с Хвостенко и утонченно-лиричная «Птица» это уже более просветленный «Аукцыон», стремящийся смягчить мелодизмом и любовью болезненность своих песен. «Добрый сказочник» Хвост принес на развалины империи наивную душевность докомпьютерной эпохи Собачьей площадки и фонтана с амурчиком на Арбатской площади. Милый, чуть нескладный ремейк забытой прелести абстрактного гуманизма. И жадность, с которой «Аукцыон» пьет из этого ностальгического источника, слегка утратившего свой шарм за кордоном, утверждает относительность наших представлений о распавшейся связи времен. На излете тысячелетия незащищенность сохраняет на удивление хорошие шансы.
16 ноября 1995 г