Мазай: Прежде чем я представлю гостя, позвольте пару цитат зачитать. Вот Александр Васильев из группы «Сплин» говорил, что «АукцЫон» — это самая «завернутая» в хорошем смысле группа в русском роке". Ляпис Трубецкой заметил, что «все самые лучшие альбомы в России выходили именно у этой группы». Сергей Шнуров из группы «Ленинград» сказал, что «драйв у него присутствует только благодаря этой группе». Ну и даже Юрий Шевчук сказал, что «на сегодняшний день, это лучшая группа в нашей стране». Представляю вам — Олег Гаркуша у нас в гостях. Наверно, лидер группы «АукцЫон».

Олег Гаркуша: Здрасте.

М: Здравствуйте. Согласны с эпитетами?

ОГ: Ой, если хвалят… Конечно. Кто же будет против, если хвалят? Вообще, конечно, это очень приятно. Но я все знаю и так.

М: Можно было не перечислять

ОГ: Да, потому что всех людей, которых вы перечислили, я прекрасно знаю, и знаю, что они замечательно к нам относятся. Здесь нет еще Олега Скрипки, который вообще на первое место ставит группу «АукцЫон».

М: Мы о нем еще поговорим, просто я не успел зачитать.

ОГ: И еще нет «Дискотеки Авария», как ни странно, которые тоже упомянули нас в одной телепередаче. Был такой момент — они обсуждали компакт-диски, оценивая их по пятибалльной системе. И один из компакт-дисков был наш, и они просто взяли в руки и сказали: это даже не обсуждается. И все.

М: То есть пять баллов.

ОГ: И это было очень приятно, потому что эта группа совсем не нашего поля ягода.

М: Мы тут считали, когда же вы последний раз были в Екатеринбурге, и насчитали 3,5 года. Ровно 3,5 года назад это было. Это был, я считаю, лучший концерт. Театр Эстрады просто трясся. И когда Олег Гаркуша выбежал на сцену, зал ревел так, что… даже не ревел, просто волна пошла такая… Как сегодня настроение?

ОГ: Ну, как ни странно, вроде хорошее, потому что опять, как ни странно, приехали около пяти утра.

М: Вот первый вопрос: «Мистерия звука», насколько я знаю, планирует выпустить ваш новый альбом…

ОГ: Да, я слышал такую информацию.

М: 14 песен, две из них новые, остальные — переделки старых хитов. Так?

ОГ: Вот понимаете, у нас группа такая замечательная и интересная, что, по крайней мере, я не знаю каких-то определенных моментов. Какие песни там будут. Что вообще это такое? Когда он выйдет? Какое будет название?

М: Но переделывали старые песни?

ОГ: Да нет, просто дело в том, что у нас есть песня. Мы ее играем… как сказать? По-разному каждый концерт. И мы специально ничего не переделываем, просто это все зависит от настроения, от зала, да неважно… она может играться 4 минуты, а может играться 14 минут. Это все зависит от тех музыкантов, которые при этом присутствуют. В данном случае все происходило в Доме Радио, и еще записывалось в большой студии и живьем. Просто все собрались, и все стали играть.

М: На раз

ОГ: На раз, да. Меня заставили этот костюм надеть зачем-то, непонятно. Я там плясал, это снимали еще какие-то люди. Это все было живьем, но вероятнее всего, в некоторых местах будут подложены какие-то инструменты. Клавиши, например, если не прописались, или еще что-то такое. Но в общем-то это живой звук.

М: Я слышал, участники группы «АукцЫон», считают, что музыка это тоже самое, что секс.

ОГ: Ну не знаю. Музыка — не знаю, но нахождение на сцене — для меня, по крайней мере, — приятное состояние, приятное.

М: С чем сравнимое?

ОГ: Ну, вполне возможно, что с тем, что вы говорите.

М: Насколько мы знаем, у вас тесные отношения с группой «Ленинград», вплоть до того, что вы их даже продюсируете?

ОГ: Да, мы иногда встречаемся, общаемся. А тогда, когда они только появились — им нужно было записать альбом, и они записывали его в том месте, где мы и репетировали, и тоже писались. На студии документальных фильмов. И у нас там было некоторое количество записывающей аппаратуры, но не в этом дело. А в том, что сауд-продюсером у них оказался Леня Федоров.

М: То есть продюсером первого альбома группы «Ленинград»?

ОГ: Да, первого альбома. Ему просто понравилась группа, и он был саунд-продюсером.

М: То есть вам в принципе эта музыка нравится?

ОГ: В принципе я все это уже слышал. Это, возможно, ранний Гарик Сукачев, это, возможно…

М: Группа «Ноль», например?

ОГ: Группа «Ноль», тот же Северный отчасти, еще что-то такое. В принципе это все знакомо. Шнуров — человек хороший. Но ничего нового, и ажиотажа по этому поводу я лично не испытываю.

М: Опять-таки есть мнение от группы «АукцЫон», что современная российская музыка вообще ничего не стоит, например, та же Земфира — это ничто, потому что ничего нового там нет.

ОГ: Ну, мнений, как и людей очень много.

М: А группа «АукцЫон» одна…

ОГ: Вот что странно, группа «АукцЫон» одна действительно. На группу «АукцЫон» точно никто не похож.

М: Что же все-таки скажете про современную российскую музыку?

ОГ: Про современную российскую музыку я скажу, что она видоизменилась в музыку коммерческую просто-напросто, вот и все. То есть она может и неплохая, это можно перечислить: и «Zемфира», и «Мумий тролль», и «Смысловые галлюцинации», и «Би-2», вот эту всю грядочку, и «Сплин» опять же, который ранний, которые стучали себя в грудь считали себя великими рок-н-ролльщиками. Сама ситуация изменилась, просто они, к сожалению или к счастью, должны не должны, но по крайней мере на какие-то уступки соглашаются — это точно. Музыка просто меняется. Та же группа «Пилот» ранняя играла просто сумасшедше. Потом каким-то образом изменилась. Вот. Все группы неплохие, я просто не хочу никого обижать, просто каждый играет, работает, как они говорят, в своем ключе, русле и так далее. Если им это нравиться — ради бога. Я не хочу ничего плохого сказать. Опять же та же Земфира мне лично нравится, но дело в том, что вот не будет видеопоказов, не будет трансляций, и народ-то может забыть. Может. Я не говорю конкретно про нее, я просто говорю про те группы, которые сейчас как бы на верху. А народная любовь… это навсегда. Народ любит всегда.

М: Ну вы уж ее испытали, испытываете и будете испытывать…

ОГ: Да. Вот уже на протяжении почти 20 лет я лично испытываю именно народную любовь. От сих до сих. От маленьких детишек-ребятишек до умудренных сединой и опытом людей.

М: А каковы самые странные проявления этой любви?

ОГ: Встречаются люди, я их называю: из прошлого. Был один товарищ, который вел машину. Я просто сел в машину, и он меня стал спрашивать: а не жил ли я в далеком-далеком детстве в таком-то районе? Я думаю, к чему он клонит? Потом, когда я ему сказал: жил — он сказал: так вот, в то время и он жил тоже, но он в соседнем дворе бегал, а я бегал в другом дворе. То есть ему было, допустим, 7 лет, а мне 8 лет. Это вообще невообразимо, но человек меня помнит. Для меня это было сногсшибательно.

М: У нас звоночек. Как зовут вас?

С: Меня зовут Сергей. Добрый день, Олег.

ОГ: Здрасте.

С: Мой вопрос, возможно, покажется вам банальным, но в чем для вас состоит смысл жизни?

ОГ: Да, вопрос, конечно, банальный… Смысл жизни — это вот то, что я сейчас делаю на сцене, это и есть наверное смысл жизни.

С: То есть петь?

ОГ: Да, люди радуются, люди плачут. Для меня это очень серьезно.

М: О ваших детищах хотелось бы поговорить. Проект «Гаркундель», то бишь помощь молодым музыкантам.

ОГ: Помощь заключается вот в чем: первое — то, что мне лично это надо, и мне этим нравится заниматься и помогать людям. Потому что я вижу, что сейчас без помощи, несмотря на то, что можно играть везде и записываться и т.д., не обойтись. И для этого придуман фонд под названием «Гаркундель», который делает свои определенные акции, и в последствии, если все получится с деньгами, то планируется сделать громадный центр, где будет находиться и клуб, и репетиционная комната для молодых музыкантов, и мастер классы для обучения серьезными музыкантами, и музей рок-н-ролла, которого еще нет, по-моему, нигде. И много-много чего.

М: Говорят, кинотеатр будет.

ОГ: Кинотеатр будет, да. Показывать будут фильмы, которые нигде никогда не показывались.

М: А в музее рок-н-ролла что будет?

ОГ: Хм, вещи…

М: Ваш пиджачок будет?

ОГ: Будет обязательно.

М: Он не продан до сих пор?

ОГ: Да на самом деле никто и не пытался эго так особо продавать.

М: А что, извиняюсь, продали за 5 тысяч долларов?

ОГ: Не продали ничего. А ну как продали уже?… Значит, не мой пиджак продали. Чужой:))) Ситуация была такова: когда я работал арт-директором в магазине «Сайгон», была PR-акция обычная, как у вас это принято говорить. Я взял и вытащил пиджак, который мне нафиг не нужен и повесил его.

М: Простой?

ОГ: Концертный. Бывший. Экс-пиджак — сейчас я выступаю совершенно в другом, который мне не то, чтобы больше нравится, но он лучше сидит на мне. Тот грязненький, пахнет… за много лет, я извиняюсь, трудами. Он действительно стоящий, рваненький и так далее. Ну я взял, вытащил, повесил. Рядом повесили фотографию, где было написано: этот пиджак… Олега Гаркуши… по всем странам мира… и т.д, и т.п. И написали: цена 5 тысяч долларов. И люди приходили, смотрели, и очень много не много, но по крайней мере магазин посещался. Вот и все.

М: А продать не продали?

ОГ: Ну кто-то говорил, что там были люди, которые пытались торговаться. Может быть это шутка, может нет, но в общем, идея и задача была не в этом, на самом деле.

М: Ну ладно, к вашим вещам опять вернемся. Вы выпустили книгу… двухтомник, насколько я понимаю, в конце декабря презентация была.

ОГ: Да, 29-го… подождите, перед Новым годом что у нас?

М: Декабрь. А что за двухтомник? Можно парочку слов?

ОГ: Книгу мы и сюда привезли. То есть, она будет на концерте.

М: Как называется?

ОГ: «Мальчик как мальчик». Название придумано 12 лет назад. Книга с чего началась? С того, что Александр Житинский, известный писатель, предложил мне, Цою, Гребенщикову, еще кому-то написать что-нибудь о себе. Буквально несколько строчек, страничек. Ну я и написал. Но написал не несколько страничек, а побольше. А потом оказалось, что ему это нафиг не надо. То есть он хотел это все издать, но не получилось. А я просто так механически стал дальше дописывать.

М: Дневниковая форма?

ОГ: Ну в общем да. А потом у меня созрела идея сделать две книжки, хотя одна книжка уже выходила в 1991 году в Северодвинске под названием «Старый пионер».

М: У вас ее нет уже?

ОГ: У меня где-то есть конечно в архиве, но это раритет, и ее уже нет в продаже. Вот. А потом у меня такая идея созрела: хочу книжку. Хорошую, красивую. Просто как ребенок. И долгие годы то получалось, то не получалось, то опять же деньги нужно было найти, людей, который все это сделают, компьютеры. Несколько раз информация вообще стиралась, приходилось переписывать. Процесс был трудоемкий и долгий. Но в конце концов получилось, не без помощи опять же моего друга и компаньона в Питере, который занимается очень благородным делом: он учредитель газеты «На дне» и фонда «Ночлежка», то есть он помогает бездомным. Это Валера Соколов.

М: Там же есть стихи, насколько я понимаю?

ОГ: Да. Одна книга — это книга стихотворений, а другая — книга воспоминаний.

М: Может, тогда из первых уст?

ОГ:
Зима обернулась весной
И юноша стал стариком
Здоровый стал больным
А мальчик стал голубым
Женщина стала мужчиной
Имея на это причины
Солдат стал генералом
А маршал стал капралом
Гоша одел калоши
Папа купил макинтош
Мама ходит на курсы
Пытаясь умерить трусость
Сосед по имени Константин
Пытается быть один
И в этой больной жизни
Пробуждается любовь к Отчизне
У мальчика Николая
Ранней весной, когда все тает.

М: Не забываются свои стихи?

ОГ: Иногда, конечно, забываются, но как-то я выкручиваюсь. Но бывает… годы, старость…

М: У нас есть звонок, девушка Саша.

С: Здравствуйте Олег, у меня к вам есть несколько вопросов.

ОГ: Здрасте. Ага.

С: Я хотела бы узнать, если у вас любимый музыкант? Ну не то, чтобы человек, которому вы бы подражали, а те музыканты, которые вам нравятся. Какую музыку вы слушаете?

ОГ: Знаете, Саша, я не слушаю музыки вообще. Или я слушаю музыку, которую слушал в молодости. В 70-х годах — это ранний «Аквариум», «Кино», «Машина времени», «Воскресенье». А современную я что-то как-то не очень. Пытался, но у меня не получается.

С: Спасибо. И второй вопрос такой, немножко странный: каким вы представляете себе идеального поклонника?

ОГ: Нам не нужен идеальный поклонник.

С: А вообще, какими вы представляете своих поклонников?

ОГ: Ну вот какие они приходят на концерт. Кто поет мои песни вместе со мной, кто смеется, кто плачет. Вот это хороший, можно говорить даже идеальный поклонник.

М: Хотелось бы по некоторым странным вещам пройтись. Вот, например, одна из них: когда-то одна народная артистка приглашала Олега Гаркушу в Большой театр.

ОГ: Да, но я толком не помню как это было. Подошла и пригласила меня там потанцевать. А я сказал… что-то вроде «не люблю, когда мной повелевают», наверно так я сказал. Ну я имел в виду, что есть какие-то концепции, репетиции и т.д. а я все-таки сам себе и небо и луна и что хочу, то и ворочу.

М: А существуют какие-то стандарты в движение по сцене?

ОГ: Я стараюсь каждый раз по-новому. Конечно есть уже мягко выражаясь отработанные движения… например, когда-то мы с тем же саксофонистом Колькой кричали друг на друга и вот кричим уже много-много лет.

М: Еще одна интересная вещь: Олег Гаркуша знает всего два аккорда на гитаре, причем оба блатных.

ОГ: Так, так (показывает), ну еще третий типа баррэ. Ну, два с половиной, скажем так.

М: За столько времени, находясь в группе, так ни один инструмент и не осилили?

ОГ: Нет. Я пытался. Меня даже в молодости учили на барабанах играть, но не получилось. Приходил специальный человек и учил меня. Но… не судьба

М: Когда-то группа «АукцЫон» выступала даже в женском монастыре.

ОГ: Да, было это в Германии.

М: А в чем суть вообще этого всего?

ОГ: Да ни в чем. Там даже не было монашек. Просто предоставили помещение. Как раз типа концертного зал, и этот зал находился в монастыре.

М: Если принести любой коктейль Олегу Гаркуше, то он тут же поймет, что в нем намешано…

ОГ: Если говорить об алкогольных напитках, то я не употребляю уже в течение 6 лет.

М: А нюх остался?

ОГ: Нюх остался.

М: У нас на проводе Гриша, здравствуйте.

Г: Зравствуйте.

ОГ: Здрасте.

Г: Как вы добились славы?

ОГ: Вы знаете, я вас удивлю, я славы не добивался. Просто так получилось, что я такой сейчас.

Г: А новый альбом есть?

ОГ: Новый альбом будет, скорей всего, в ближайшее время, так что ждите.

Г: Хорошо, я очень рад.

М: Название неизвестно?

ОГ: Нет, неизвестно.

М: Хотелось бы Олег про сына поговорить. Сколько лет сыну сейчас?

ОГ: Ему сейчас 14,5, почти 15 уже будет. Егором зовут…

М: Как у него с танцами?

ОГ: Ни с танцами, ни с музыкой, ни с группой «АукцЫон» у него никак.

М: То есть медведь пробежался?

ОГ: Нет не пробежался. Просто он такой, ну как это называется… Сейчас скажу… нет, не скажу. Он очень хороший, но он не как все. Я такой же был точно. Он на меня похож во всем абсолютно.

М: А какой в детстве был Олег Гаркуша?

ОГ: Ну такой какой-то, скрытный такой. Сам себе на уме короче. Сам себе и небо и луна.

М: Деньги копили?

ОГ: Нет, наоборот, денег просил, чтоб позвонить, а сам покупал резинку круглую, чтобы стрелять из самострела.

М: То есть пакостили по мелкому?

ОГ: Одновременно будучи не то, что хулиганом, но личностью разносторонней, то есть ходил по свалкам, помойкам… и в то же время успевал дома моделировать, что-то лепить, что-то строить…

М: Самая большая добыча на свалке?

ОГ: О, это была замечательная история. Я нашел такую как бы избушку на курьих ножках на самом деле. То есть нужно было подняться наверх, и там такая избушка небольшая была… я увидел громадное корыто такое, где была куча пробок от пива. Они все блестели и я вообще обалдел. Мы играли в то время на эти пробки…

М: На пробки от пива?

ОГ: Это было давно… еще мы играли на ушки от пуговиц… Что-то я хотел сказать? А! Так вот, сын музыку не слушает, единственное за чем я его заметил, это на прослушивании Утесова. Он у меня специально попросил. Я иногда слушаю Утесова, Шульженко, Бернеса…

М: А окружающие в курсе?

ОГ: Да он подходит ко мне каждый день и просит автографы для учителей, учеников, матерей и отцов…

М: помогает ему это?

ОГ: Ну он очень стеснительный все-таки, он говорит: А, достали уже с тобой! А я ему подписываю всякие календарики и он их носит в школу.

М: Будем надеется, он со временем, кроме хорошей музыки, начнет слушать еще и группу «АукцЫон», а пока у нас на проводе Наташа.

Н: Олег, любили ли вы в детстве читать? А если любили, то что на вас оказало наибольшее влияние и что вы читаете сейчас?

ОГ: Я в детстве очень любил читать и дочитался до такой степени, что я сейчас не читаю вообще ничего.

М: Ничего не слушает, ничего не читает, ничего не смотрит — чем занимается человек?

ОГ: Я читал Ги де Мопассана, Гессе и т.д. и т.д. но больше всего любил книжки про индейцев, приключенческие всякие, фантастику… А влияние? Ну какое есть, такое есть. Что-то оказало или что-то не оказало.

М: Заканчивая наш разговор, напомню, что концерт сегодня вечером в театре эстрады. Кстати, программку уже не пишете?

ОГ: Уже не пишем.Никто ничего не знает. Пейте меньше перед концертом, приходите на трезвую голову и тогда все поймете.

май 2002 г.